Хасен Акаев и другие


06.02.2021

(Продолжение. Начало в №3)

 

1913 год, июнь. Популярный русский путешественник Г.Н.Потанин проследовал из Семипалатинска через Кояндинскую ярмарку в горы Кызылрай. Впоследствии в газете «Сибирская жизнь» он опубликовал статью «На притоке реки Токрау». В статье Потанин сообщает, что «Алихан Букейханов, постоянно живущий в Самаре, не мог на это время приехать в Каркаралинский уезд. Он прислал письма в край, благодаря которым я познакомился с его друзьями Хасеном Акаевым, Жакупом Акбаевым, Хасеном Бижановым и другими…».

В 1913 году присяжным заседателем Каркаралинского уездного суда был избран родственник Хасена Жаппас Акаев. В 1918-1919 годах Жаппас состоял гражданским комиссаром при Каркаралинской уездной земской управе.

1917 год, 16 марта. В Каркаралинске создан казахский уездный комитет. От Кувской волости Хасен Акаев и Нигмет Нурманов были делегированы в состав совета этого комитета. На следующий день состоялось организационное собрание членов «Товарищества мелкого кредита». Председателем правления избран Хасен Акаев, секретарем – Смаил Байтенов, бухгалтером – Габдула Ногаев, казначеем – Жунус Байжигитов. Среди членов «Товарищества» (их всего 52 человека) Хасен Смаков, Хасен Акаев, Канапия Скаков, Хусаин Садвакасов, Жетписбай Онгарбаев, Жаппас Акаев, Хасен Садырбеков, Рахимбай Сапаков.

1923 год. Хасен Акаев способствует возрождению Кояндинской ярмарки после 5-летнего перерыва. На ярмарку прибыли представители объединений «Текстиль», «Синдикат», «Кирцентрторг», «Кожсиндикат». Из частных торговцев предлагали свои товары Мамыраев, Хайбулин, Анашин и Шеломенцев.

1925 год. На Кояндинской ярмарке провел месяц журналист из Семипалатинска Н.И.Анов. Он внимательно присматривался к жизни степного торга. Впоследствии образы многих людей, с которыми Анов общался, «перекочевали» на страницы его художественного романа «Крылья песни». Некоторые герои романа носят настоящие фамилии, среди них Габбас Айтпаев, Амре Кошубаев, композитор А.В.Затаевич, борец Хаджи-Мукан, артист Зарубай. В то же время Акаевы переиначены на Акбаевых, изменены и имена братьев – Магат стал Ахметом, Хасен – Сакеном. Привожу описание Сакена из романа Н.И.Анова:

«Седой старик, узкий в плечах, с длинной талией и худощавым горбоносым лицом, шел, окруженный гостями. Белоснежная длинная волнистая борода, спадающая на грудь, делала аксакала похожим на патриарха. Сакен отрастил совершенно необыкновенные усы, такие пушистые и длинные, что их приходилось закидывать за уши. Маленькие черные глаза его смотрели из-под седых мохнатых бровей снисходительно и в то же время строго, а на тонких губах змеилась горькая усмешка человека, испытавшего за 76 лет жизни не только радости…».

Можно ли считать достоверными другие факты из книги? Правда ли, что «до революции у Сакена было 20 тыс. овец, тысяча лошадей и тысяча верблюдов»? Наверное, цифры справедливы отчасти. Сошлюсь на уже известные читателям итоги переписи 1898 года, из которых видно, что число голов овец и верблюдов в романе явно завышено. А вот лошадей, по словам очевидцев, Хасен имел больше, держал три косяка. По степным меркам настоящий косяк – это тысяча голов. Значит, в лучшие годы степной магнат держал три тысячи лошадей.

1926 год. Музыкальный этнограф А.В.Затаевич записывает казахские песни и кюи в Кувской волости. Его спутником был Нигмат Нурмаков, тогда председатель Совнаркома Казахской ССР. В ауле №3, где жил Хасен Акаев, от самодеятельного певца М.Абсалыкова записано 13 песен, в том числе и на слова великого Абая.

1927 год оказался богатым на разные события в жизни Кувской волости. В мае-июне здесь работал животноводческий отряд Академии наук СССР. Были обследованы табуны братьев Акаевых. Пояснения давали Магат Акаев и сын Хасена – Сеит. Ученые обратили внимание, что буланые лошади имели черный рисунок на плече и прилегающей части головы. Еще отмечена полосатость на ногах и оброслость их шерстью до запястного сустава.

Одновременно с животноводческим отрядом работал антропологический отряд, тоже от АН СССР (г.Ленинград). Сбор материалов под руководством Ф.А.Фиельструпа проходил на Кояндинской ярмарке, в горах Ку и Бокты. Детально записана терминология в области родства казахов. Особое внимание уделялось обязанностям и правам казахов внутри рода, нормам поведения в семье и месту в ней каждого члена семьи. Описаны обряды, проводящиеся при рождении, свадьбе и похоронах. Наблюдения и проведенные опросы выявили довольно обширный перечень юрт и летних станов. Собраны данные о пище и одежде казахов. Отряд изучил принципы землепользования в степи и выявил несколько этапов развития системы природопользования. Записи дополнили 800 фотоснимков, 400 чертежей и зарисовок. Были собраны также около 60 сказок и более 1000 пословиц, загадок и поговорок. В картотеку экспедиции были включены и фотографии братьев Акаевых, их родственников, снимки построек и различной утвари.

Мои попытки обнаружить уникальные материалы этой экспедиции со временем увенчались успехом. Очень полезными для понимания обстановки того времени служат дневники Ф.А.Фиельструпа, которые он вел во время путешествия. В 1927 году Фиельструп с переводчиком Нукушем Чермановым и кучером Катаем Жалаковым, постоянно проживающем в Семизбугы, несколько дней провел в ауле Магата Акаева. Об этом свидетельствуют строки дневника Ф.А.Фиельструпа:

«14 июля, четверг. С утра собрались и после утреннего кумыса поехали дальше. «Дороги» в пути было мало. Торкались от аула к аулу, еще не доходя до Магат-хаджи, до которого считалось 25 верст. Я обнаружил, что мы находимся в движении уже около 4-х часов. Обнаружил это в одном ауле, куда меня заманила сверкающая вдали отау (свадебная юрта, юрта молодоженов - Ю.П.), богато отороченная вышивкой снаружи. Там я сделал три снимка снаружи и внутри и выпил кумыса в большом количестве в пестром обществе и в большой пестро и как-то бестолково обставленной кибитке. Вскоре после этого приехали к Магат-хаджи. Он принял нас в косе (маленькая походная юрта, где временно живут рабочие) и где были и другие гости. Потом ушел и вернулся во время чая. Тут он сразу заявил, что ничего о старине и прочем рассказывать мне не будет, потому что слишком обеспокоен и выбит из колеи как заключением своего брата, который сидит в Семипалатинской тюрьме, так и вообще поведением и гонениями со стороны коммунистов. Только что перед нами проезжали милиционеры и один русский. Забрали лучших лошадей и уехали. Все это заставило его нервничать. Я начал уже отчаиваться, но потом все-таки кое-как дело уладилось, и он обещал вечером, когда вернется из поездки, дать мне аудиенцию. День провели в угощениях и разговорах, а вечером пару часов мы беседовали.

15 июля, пятница. Магат-хаджи рано утром уехал на последний ярмарочный день в Коянды, а мы отправились налегке к следующему из намеченных лиц – Мухаметали, также очень почтенному и знающему человеку, но иного характера и склада. Хорошего роста, энергичный, с громким голосом, поэт и увлекающийся в речи. Он принял нас хорошо, угостил, чем мог (он не из богатых) и охотно отвечал на мои расспросы. В обратный путь мы пустились около 8 вечера и приехали в аул Магат-хаджи уже когда стемнело. Мухаметали приехал вместе с нами, и в обществе обоих стариков я рассматривал дальнейший маршрут. Потом беседовали и после полуночи ели мясо и пили кумыс. Спать легли в третьем часу ночи.

16 июля, суббота. С утра после завтрака мы расположились под сенью нашей палатки целой группой и занимались делами так, что время проходило незаметно. Оборвало мой разговор с Магат-хаджи появление двух милиционеров, члена волисполкома и председательницы женотдела. Они проверяли скот, поехали тайком в аулы и пересчитали скот хаджи, а теперь явились с обвинением в утайке и составили протокол. Это выбило старика из колеи, и мои расспросы обрушились на голову гостя – Мухаметали (Талабаева – Ю.П.).

В журнале «На путях к культурному хозяйству», выходящему как бесплатное приложение к семипалатинской газете «Новая деревня», за июль-август 1927 года находим сообщение:

«Сотрудниками ОГПУ арестованы в Каркаралинском уезде баи Акаев Хасен, Божеев и другие за покровительство бандиту Кскашу (о степном удальце Кскаше можно прочесть в книге Н.И.Наковника «Охотники за камнями» - Ю.П.). Баи доставлены в Семипалатинск и содержатся в исправительно-трудовом доме».

В какой степени упомянутые лица в действительности имели отношение к Кскашу, неясно. Однако известно, что Хасен Акаев скоро был освобожден и отбыл на родину, но здесь не задержался. Арест и слухи о готовящейся конфискации байских хозяйств в Казахстане заставили Хасена Акаева принять решение о выезде.

III

Собирая факты из жизни Акаевых, я все время ощущал нехватку архивных материалов. Управление КНБ РК помогло мне, я получил доступ к документам далеких лет. Основываясь на этих материалах, я поведу дальнейшее повествование о судьбе Хасена Акаева.

Очень интересным можно назвать «Заявление - жизнеописание», направленное в 1928 году из тюрьмы в Семипалатинске осужденным по 77 статье УК РСФСР Хасеном Акаевым двум адресатам: первый экземпляр – Всесоюзному старосте М.И.Калинину, второй -  Всеказахстанскому старосте Елтаю Ерназарову.

Свое жизнеописание Хасен начинает с рассуждений о быте казахского народа, его патриархальных устоях, которые главенствовали в степи и позволяли сохранять вековой уклад жизни. Степным законам следовал прадед Койсомас, поднявшийся несколько над соплеменниками из рода Шаншар. Удачливым хозяином стал дед Баймурын. Отец Акай приумножил богатства семьи до 300 голов лошадей, 500 баранов, 20 коров и быков, добился должности волостного управителя (в конце XIX века), привлекался к суду. Отсидев 7 месяцев, оставил Родину и уехал в Мекку, где скончался.

Хасен Акаев родился в 1857 году (по другим данным, в 1859 году). В «Заявлении - жизнеописании» Акаев пишет, что в 30 лет решил серьезно заняться сельским хозяйством. У него сложилось мнение, что скотоводство крайне рискованное дело, необходимо заниматься земледелием и сенокошением. А осилить такой способ жизни отдельная семья в Степи не смогла бы. Не было сельхозмашин, опыта, средств. Нужна была кооперация семейств. И такой почин состоялся в 1888 году! На урочище Желтау 13 казахских и 5 русских семейств стали вести смешанное хозяйство. Это Акылбек Аяганов, Кокуш Егизбаев, Байжуманов, Икбай Кошенев, братья Баранниковы из Каркаралинска. Артель существовала до 1900 года, пока Переселенческое управление не отторгло участок под поселок Заводской.

Хасен решил продолжить занятие земледелием. На месте современного Егиндыбулака уговорил поселиться семь семей, среди которых семьи Акыма Караганова, Мухаметжана Нурабаева, Жиенбая Агысбаева. Занялись арычным земледелием. Однако земли вновь были отторгнутыми властями под поселок Хлебородный.

Еще одно увлечение Хасена. В урочище Торе было озеро Мырзаколь или озеро Щедрого – так в народе называли Акая. Мелиоративные работы дали возможность создать здесь заливные луга. Хасен выписал семена туркестанского клевера. С лугов накашивали до 1000 копен сена, которым кормили скот 9 семей жатаков.

Культурная работа в степи, как Хасен называл свои многочисленные заботы, противостояла джуту и бескормице скота. Акаев, помогая деньгами на сооружение арыков, строительство плотины, приобретение сельхозорудий, возведение жилья, конечно, требовал взамен сено и хлеб. Широко практиковал он и раздачу осенью скота на согум маломощным хозяйствам с последующей отдачей или отработкой. Такие отношения веками складывались в Степи, и помощь зажиточных хозяев была просто необходима. Их хозяйства были «сбербанком», откуда люди брали ссуду в случае стихийного бедствия или несчастья. Сам Хасен засеивал до 25 десятин земли, собирал более 1000 копен сена.

В 1920 году добровольно объединились 19 бедняцких хозяйств.  Они поселились у озера Балыктыколь и держались вместе до 1927 года. Сельхозинвентарь приобрели с помощью Хасена Акаева.

…Вернемся вновь в Егиндыбулак. Кто из его жителей не знает 2-этажные здания старой постройки. Строительство началось в 1925 году, и к нему непосредственное отношение имеет Хасен Акаев.

Правительство Казахстана к 10-летию Октябрьской революции решило открыть в Степи сеть культурных пунктов, в которых разместились бы государственные, врачебные, почтовые, банно-прачечные учреждения, школы, библиотеки, клубы. В Каркаралинский уезд прибыли нарком земледелия Карим Токтабаев и заместитель председателя Семипалатинского Губисполкома Ахмет Барлыбаев в сопровождении секретаря Каркаралинского укома партии Медеу Кулбаева. Рассмотрев предложения, выбрали три географических пункта – Мийлибулак (родина Жакыпа Акбаева), Бесоба (родина Имама Алимбекова) и Егиндыбулак (родина Хасена Акаева). Комиссия предполагала, что вовлечение в мероприятие самых влиятельных людей Степи будет способствовать скорейшему строительству с высоким качеством работ. Так, в сущности, и получилось. Хасен Акаев возглавил инициативную группу, выделил личные средства на транспортные и строительные работы, питание рабочих. Часть зданий была перевезена с Кояндинской ярмарки в разобранном виде.

В 1920-1923 годы Хасен Акаев на свои средства содержал почтовую станцию Куянды на тракте Каркаралинск-Павлодар. Нельзя не вспомнить и многочисленные пожертвования влиятельного бая на различные годы на протяжении ряда лет. Во время русско-японской войны пожертвовал на нужды армии 50 лошадей и отправил их в Омск. В 1918-1920 годы передал разным, быстро сменяющим друг друга в степи, государственным структурам более 400 лошадей, 500 баранов, 30 верблюдов. Это был период гражданской смуты, когда широко практиковались реквизиция и конфискация личного имущества. Добровольная передача скота сохраняла авторитет Хасена, служила защитой от полного захвата имущества.

В 1923 году Х.Акаев вложил 3000 рублей в созданный им кооператив. Пайщиками кооператива были 420 скотоводов.

 

(Продолжение следует)

Юрий Попов,

краевед

г.Санкт-Петербург (Россия)



Вернуться назад

Прямая линия 8 72154 21885 8 72154 21773
Нам
отвечают
Архив
номеров

Опрос

Какая проблема района волнует Вас больше всего?